Warning: Undefined array key "HTTP_ACCEPT_LANGUAGE" in /var/www/u0532656/data/www/nczd.ru/wp-content/plugins/fl3r-accessibility-suite/fl3r-accessibility-suite.php on line 251
Статья "Александр Баранов: Мы должны пропагандировать свои достижения" из "Медицинского вестника" , №34(419), 31.10.2007 - НЦЗД
Позвонить

Статья «Александр Баранов: Мы должны пропагандировать свои достижения» из «Медицинского вестника» , №34(419), 31.10.2007

Созданная 70 лет назад отечественная система охраны здоровья детей не имеет аналогов в мире. Развитые страны Запада только сейчас приступают к строительству детского здравоохранения, во многом копируя наши достижения. На прошедшей недавно в Афинах Генеральной ассамблее Европейского общества педиатров впервые его вице-президентом был избран представитель России — директор Научного центра здоровья детей РАМН, председатель исполкома Союза педиатров России академик РАМН А.А. Баранов. Там же единогласно приняли решение о проведении в 2009 г. Европейского конгресса педиатров в Москве. И это не только дань уважения отечественным педиатрам, но и признание передовых позиций нашего детского здравоохранения. Об итогах международного форума и насущных проблемах отечественной педиатрии с Александром Александровичем БАРАНОВЫМ беседует наш корреспондент Надежда Стаурина.

Александр Александрович, какие вопросыобсуждались в Афинах, насколько они актуальны для нас?

— В августе в Греции собрался Всемирный конгресс педиатров, а параллельно с его работой проходила Генеральная ассамблея Европейского общества педиатров. В программе конгресса я бы выделил два ключевых вопроса, которые обсуждались очень широко — это вакцинопрофилактика и первичная медико-санитарная помощь детям.

Едва ли не треть всех докладов и заседаний была посвящена вакцинопрофилактике, потому что применительно к детскому населению это самая эффективная профилактическая программа, которая позволила многократно снизить и смертность, и заболеваемость, и инвалидность детей. Более того, на фоне бурного развития биотехнологий интерес к вакцинопрофилактике нарастает, потому что одним из основных продуктов биотехнологий являются вакцины. В последние годы изобретены вакцины против тех заболеваний, которые ранее практически не лечились: менингит, пневмония, рак шейки матки (вакцина против папилло-мавирусной инфекции, приводящей к раку шейки матки). Ну и, конечно, очень много говорилось о ротавирусной инфекции, поскольку сегодня это бич для детей. В нашей стране ежегодно болеют сотни тысяч детей, а во всем мире — миллионы. Вакцина против инфекции уже сделана, мы надеемся, что апробация пройдет успешно и педиатры смогут ею пользоваться.
Но я должен сказать, что по содержанию календаря обязательных прививок мы отстаем: список прививок меньше, чем в Белоруссии, Казахстане, на Украине и в целом ряде других постсоветских стран, в которых уделяют вакцинопрофилактике детей гораздо больше внимания. Мы постоянно выступаем с предложением расширить календарь прививок, и я надеюсь, что это удастся. Еще раз хочу подчеркнуть: более эффективной профилактической программы пока нет и, я думаю, в обозримом будущем не будет.

А что нового было предложено в сфере первичной помощидетям?

— Нас, российских педиатров, очень порадовало, что и пленарное заседание конгресса, и ряд симпозиумов были посвящены первичной медико-санитарной помощи

детям. Но я сидел, слушал и думал: «У нас эта система функционирует уже 70 лет, а выступающие, особенно американцы, представляют дело так, как будто это недавнее изобретение Соединенных Штатов Америки». На
государственные деньги там начинают внедрять так называемый педиатрический дом.

По сути, нашу детскую поликлинику?

— Конечно, и называют это современным супердостижением в детском здравоохранении. Как откровение объясняют структуру этого дома, а это и есть структура нашей поликлиники. Фактически в США начинает формироваться такая же государственная система медицинской помощи детям, как в России. Оказалось, что в принципе все страны сейчас идут по пути создания условий для первичного контакта заболевшего ребенка с врачом-педиатром и дальнейшего наблюдения и лечения.

Я считаю несомненной заслугой Союза педиатров России, всех детских врачей страны то, что мы, несмотря ни на что, сумели сохранить наследие учителей. Не устаю повторять, что наши великие предшественники — Георгий Несторович Сперанский, Александр Федорович Тур, Юлия Фоминична Домбровская — создали первую в мире систему педиатрической помощи, включающую детские консультации и подготовку педиатров. Американцы, например, очень удивились, когда мы им объяснили, что у нас подготовка _ детских врачей осуществляется на педиатрических факультетах. Они восклицали: «А разве есть такие факультеты?!» Конечно, мы и сами виноваты, что мало говорим о себе. Мы должны пропагандировать свои достижения.

Если на Всемирном конгрессе «забыли», кому принадлежит приоритет в развитии первичной медицинской помощи детям, то на Генеральной ассамблее Европейского общества педиатров признание наших заслуг в области детского здравоохранения состоялось?

— Да, впервые в истории и советской, и российской педиатрии Европейский конгресс педиатров планируется провести в Москве. За это право всегда идет жесткая конкуренция между странами, победитель определяется путем тайного голосования. И надо сказать, что представители даже таких стран, как Грузия, Украина, проголосовали «за». Решение было принято единогласно. Я утвержден в качестве президента предстоящего конгресса. Уже определили время — последняя неделя июня 2009 года. Ожидается около 3 тысяч иностранных гостей. Впереди большая организационная работа, уже начали формировать научный комитет конгресса, я надеюсь, что ведущие позиции в нем будут за нашими специалистами.
Кроме того, на этой же ассамблее в Афинах меня избрали вице-президентом Европейского общества педиатров, и надо сказать, что отечественные врачи никогда ранее не занимали таких позиций в этой организации.

Какие темы планируете вынести на обсуждение Европейского конгресса в Москве?

— Собираемся рассматривать вопросы физического развития детей, питания, внедрения новых технологий, проблемы дальнейшего снижения детской смертности и инвалидности. Хотелось бы на этом конгрессе продемонстрировать всю систему медицинской помощи детям, которая сформировалась в России, показать гостям наши поликлиники и ведущие медицинские центры. Я думаю, что для многих педиатров Европы это будет открытием.

 — С интересом будем ожидать это событие. А какие проблемы в нашем детском здравоохранении вы считаете сегодня самыми злободневными?

— Одна из больших проблем, с которой мы в последнее время все жестче сталкиваемся, — это использование в педиатрии новых лекарственных средств, появляющихся на фармацевтическом рынке. Как правило, они не предназначены к применению в педиатрической практике. Но не потому, что противопоказаны, а потому, что не прошли клинических испытаний с привлечением детского контингента. Сегодня, по некоторым оценкам, примерно до 80% лекарственных средств, которые можно было бы применять при тяжелых заболеваниях у детей и о которых мы априори знаем, что они окажут положительный эффект, мы не имеем юридического права назначать. Проблема эта не только российская, но и европейская: год назад руководство ЕС приняло решение расширить клинические исследования применительно к детям. В России же в структуре всех клинических исследований на детские приходится 5%. Наши блюстители «прав человека» называют их «опытами на детях». Но что такое клинические исследования? Это лечение, но только под самым строгим, самым квалифицированным контролем. Мы обратились в Комитет Совета Федерации по социальной политике, объяснили ситуацию, члены комитета провели «круглый стол», пригласили заинтересованных лиц и приняли решение внести поправки в соответствующий закон и «открыть шлагбаум» перед такими исследованиями. Проблема и у нас, и на Западе возникла потому, что любые клинические испытания финансируют фирмы-производители, а не государство. Детский контингент намного меньше, чем взрослый, дорогостоящие исследования проводить невыгодно. Это  антидетская политика, и фирмы надо «воспитывать».

Известно, что выделены немалые деньги на развитие нано технологий, применительно к медицине это в первую очередь генная диагностика редких заболеваний. Вы как детский врач, наверное, довольны, что скрининг новорожденных на выявление наследственных заболеваний стал более полным?

— Одно дело — выявить заболевание, а другое — его лечить. Я всегда привожу пример: наш центр выявил 90 детей с болезнью Гоше (по нашим подсчетам, их в стране около 2,5 тысячи). Лечение одного ребенка стоит 100 тысяч долларов США в год пожизненно. В состоянии государство выделить такие деньги на лечение этих детей? Государственная политика должна предусматривать не только скрининг, но и всю цепочку медицинской помощи, иначе это безответственная политика.

Изменилось ли что-нибудь в лучшую сторону в сфере оказания высокотехнологичной помощи детям или по-прежнему жизнь больного ребенка, особенно в глубинке, зависит от количества выделенных квот?

В правительстве уходят от слова «квоты», теперь это называется «разнарядка», но суть, конечно, остается та же. Я считаю введение родовых сертификатов гениальной идеей. Почему бы не дать такой же сертификат нуждающимся в дорогостоящей помощи? Провели бы сертификацию медицинских центров, дали право каждому оказывать ту или иную высокотехнологичную помощь, информировали население об этих специализированных центрах. Если выявляется больной ребенок, ему выделяют сертификат, а родители сами выбирают, в какой профильный центр им удобнее ехать. Приезжают, предъявляют сертификат, врачи лечат ребенка и получают деньги. Я предлагал эту схему М.Ю. Зурабову, он ее не отверг, но сказал, что к такому решению пока в министерстве не готовы.

Теперь надо познакомить с этой идеей нового министра здравоохранения и социального развития?

— Надо, конечно. Но должен заметить, что в последнее полугодие увеличились квоты и финансирование по дорогостоящим технологиям. До этого финансировалось только 60% от необходимого. При этом мы в центре превысили количество квот, и нам отказывались оплачивать это перевыполнение. Мы все-таки добились компенсации и сейчас имеем деньги на дополнительную закупку лекарств. Поэтому могу сказать: «Что-то меняется к лучшему, но не так быстро, как хотелось бы».